Больше трех с половиной лет российская экономика держалась на одном-единственном источнике роста - военных расходах. После начала полномасштабной войны против Украины именно военно-промышленный комплекс стал «скрепой» режима, локомотивом, вытягивавшим промышленное производство и удерживавшим ВВП страны от падения. Но, судя по последним данным, этот двигатель дал сбой.
По информации Росстата, впервые с начала войны отрасли, связанные с ВПК, перешли от стремительного роста к стагнации и даже сокращению. «Производство готовых металлических изделий», которое в 2023 году увеличилось на 26,4%, а в 2024-м - на 31,6%, в сентябре 2025-го ушло в минус- минус 1,6% год к году.
Не менее тревожные сигналы поступают из категории «прочие транспортные средства» - сюда входят танки, бронемашины и другая боевая техника. Рост, который в августе составлял впечатляющие 61,2%, в сентябре замедлился более чем в десять раз - до 6%. Относительно августа производство в этой категории рухнуло на 20%.
По оценкам Райффайзенбанка, именно падение производства в ВПК впервые с 2022 года стало фактором, тянущим промышленный индекс вниз. В сентябре индекс обрабатывающих отраслей вырос лишь на 0,4% против 2,4% месяцем ранее. Это минимальный прирост с начала 2023 года.
Главный аналитик Промсвязьбанка Денис Попов отмечает: «Промышленность, которая формирует около 30% ВВП, фактически перестала расти». В сентябре общий промышленный выпуск увеличился всего на 0,3% год к году против 5,6% в прошлом году. Аналитики ЦМАКП фиксируют падение промышленного производства относительно декабря на 3,6%. При этом гражданские отрасли — машиностроение, электроника, строительство, лёгкая промышленность — демонстрируют непрерывное снижение на протяжении всего года и по состоянию на сентябрь ушли в минус на 1,1%.
Рецессия охватила 18 из 24 видов деятельности в обрабатывающем секторе, то есть почти 80% всего промышленного производства, подсчитали эксперты Института народнохозяйственного прогнозирования РАН. Главная причина торможения - бюджетное истощение. За счёт триллионных вливаний из бюджета в гособоронзаказ ВПК три года подряд рос двузначными темпами. Но этот рост был «искусственным», зависимым от способности государства печатать деньги и направлять их на производство оружия и боеприпасов.
По словам главного экономиста «Альфа-Банка» Наталии Орловой, «зависимый от гособоронзаказов машиностроительный комплекс в сентябре упал на 0,1% после роста на 15,7% в августе». Это, по её мнению, прямое следствие того, что в бюджете заканчиваются ресурсы для поддержания военного бума. Доходы от нефти и газа, которые являются основой российских государственных доходов, в 2025 году снизились на 21%. Дефицит бюджета оказался в пять раз выше первоначальных планов. Чтобы удержать его в рамках, Минфину придётся сокращать расходы уже в четвёртом квартале.
Это означает урезание гособоронзаказа, а значит - замедление производства на ключевых предприятиях ВПК. По сути, российская экономика превратилась в «военную фабрику», где производство пушек и снарядов заменило собой все остальные сектора. Но такая модель неустойчива по определению. Её нельзя долго поддерживать без постоянного притока новых денег и внешних ресурсов.
По оценкам ИПН РАН, за восемь месяцев 2025 года ВВП России уже сократился на 0,6%. А его годовой рост почти обнулился - 0,4% в августе и столько же в июле. Стагнация очевидна: рост остановился, а инфляция и дефицит бюджета усиливаются. Ситуацию усугубляют новые санкции США, которые на этот раз затронули крупнейшие нефтяные компании - «Роснефть» и «Лукойл». Эти меры, по словам представителей Белого дома, «нанесут ощутимый ущерб российской экономике» и могут привести к сокращению поставок российской нефти в Индию и Китай - два ключевых рынка сбыта.
Президент США Дональд Трамп, комментируя заявление Владимира Путина о том, что «у России есть иммунитет к санкциям», ответил лаконично: «Посмотрим через полгода». Этот срок - не случайный. Именно через шесть месяцев санкционные ограничения обычно проявляют себя в виде падения экспортных доходов, валютной выручки и сокращения притока иностранной валюты в бюджет.
Очевидно, что экономика, основанная на войне, обречена на истощение. Даже если в краткосрочной перспективе ВПК способен поддерживать занятость и промышленную статистику, он не создаёт долгосрочного роста. Производство оружия не формирует потребительского спроса, не увеличивает инвестиции и не улучшает уровень жизни граждан.
В России это уже заметно: реальная зарплата в гражданском секторе падает, инфляция ускоряется, а население продолжает обеднеть, несмотря на рекордные военные расходы. Пока российская власть делает ставку на «военный кейнсианизм» - накачку экономики гособоронзаказом- она лишь откладывает неизбежное. Но рано или поздно расходы придется урезать, а тогда военная экономика рухнет под собственным весом.
ВПК, который был последним источником роста, превращается в фактор риска. Без новых вливаний он обрушит цепочки поставок, вызовет массовые сокращения и спровоцирует спад во всей промышленности.
В течение трех с половиной лет Кремль убеждал население, что «санкции не работают», а экономика «адаптировалась». На деле же адаптация заключалась в бесконечном расширении военных расходов, которые маскировали кризис гражданского производства. Теперь эта маска спадает. Как только поток бюджетных денег иссякнет, Россия столкнется с классической рецессией - падением ВВП, ростом безработицы, дефицитом валюты и снижением уровня жизни.
Военная экономика не может быть вечной. И как бы ни уверяли российские власти, что «всё под контролем», факты говорят обратное: ресурсы исчерпываются, бюджет трещит, промышленность тормозит. А вместе с ними рушится и способность России вести дорогостоящую войну против Украины. История показывает: ни одна экономика не выдерживала бесконечной милитаризации. Вопрос лишь во времени. И судя по нынешним тенденциям, отсчёт до экономического обвала уже пошёл.
