"Наша страна живёт в ожидании, что в России закончатся деньги. Москва живёт в надежде, что у нас закончатся солдаты. Кто угадает с прогнозом — тот и победит в войне", такую запись на своей странице в Facebook сделал известный украинский политолог, а ныне военнослужащий ВСУ Павел Казарин.
"В 2022-м Кремль мог считать, что Украина не выстоит перед вторжением. У нашей страны было заметно меньше ресурсов — и мы должны были проиграть в соревновании экономик. Но вместо этого мы прожили три с половиной года войны в довольно тепличных условиях.
Нашу экономику взяли на буксир союзники. Запад даёт нам не только оружие и снаряды. Благодаря европейским миллиардам Украина может тянуть социальные расходы, платить пенсии и зарплаты бюджетникам. Нас, по сути, подключили к внешней системе жизнеобеспечения — и поэтому единственное, за что мы платим самостоятельно, — это военные расходы.
У нас в стране не вводили карточную систему. Не замораживали депозиты. Практически не повышали тарифы. Мы живём без налогов «на войну» и не ограничиваем премиальное потребление. Ассортимент магазинов не отличается от довоенного — как и заполненность ресторанов. В результате — украинский тыл минимально ощущает на себе экономику войны.
По этой причине экономика стала не нашим слабым местом, а слабым местом нашего противника. Мы следим за тем, как в РФ растёт дефицит бюджета. За тем, как сокращаются резервы. Делаем ставки на уровень инфляции и интенсивность работы печатного станка в следующем году. Многие убеждены, что в тот момент, когда Москва почувствует угрозу для системы и режима — она дернет военный стоп-кран.
При этом с первого дня войны Москва не испытывала дефицита в солдатах. Россия «поиграла» мобилизацией всего четыре недели — а потом перешла в режим покупки пушечного мяса. И теперь Кремль всматривается в Украину в надежде, что у нас кончатся солдаты раньше, чем у РФ кончатся деньги.
Мобилизация и в самом деле оказалась самым слабым местом для нашей страны. Западная помощь вселила в украинскую власть иллюзию, что непопулярные решения — такие как ужесточение мобилизационных норм — могут подождать. Четвёртый год войны мы живём в рамках инерционного сценария, который сводится к тому, что война вот-вот остановится, а потому последний километр можно пробежать на силе воли.
За семь месяцев этого года в СОЧ ушло больше солдат, чем за три предыдущие года — 110 тысяч человек. Вполне может быть, что к концу года эта цифра вырастет до 200 тысяч. Больше половины из них — это новые рекруты, которые боятся армии сильнее, чем она того заслуживает. Остальные — это те, кто успел выгореть за годы войны. Те, кто ушёл добровольцем, чтобы выиграть стране время на подготовку мобрезерва, но в итоге так и не дождался замены. Загвоздка в том, что в нашей стране тема мобилизации стала настолько токсичной, что власть предпочитает игнорировать эту проблему.
В этом году Владимир Зеленский сказал нам, что демобилизации не будет. Что все будут служить до победы. И единственный вопрос, который теперь возникает — а как страна планирует меняться под этот курс? Где страна будет брать солдат, если война затянется? Сколько будет платить бойцу, которому выпало служить в тылу? Как она убедит гражданского не выбрасывать повестку в мусор, если это обходится ему всего в 17 тысяч гривен?
Что она скажет ветеранам, которые видят несопоставимый контраст между армейским бытом и тыловым? Как убедит их, что СОЧ — это не выход, если они решат, что отдали Отчизне все долги? Какие льготы предложит им, чтобы статус ветерана перестал быть формальностью? Каков у нас план, если война продлится ещё два года? Три года? Пять лет? Как власть планирует удержать в армии тех, кто воюет с первого дня, и как планирует привлекать в армию тех, кто ещё не там?
Если горячая фаза станет на паузу в течение года, то, возможно, инерционный сценарий даст нам возможность дотянуть до этой паузы. Но что, если все наши оценки состояния российской экономики — не более чем wishful thinking? Как быть, если, столкнувшись с дефицитом средств, Кремль просто решится на сценарии, которые нам сегодня кажутся невозможными? В конце концов, если бы Москва мерила свои решения категориями рационального — то полномасштабного вторжения просто бы не было.
Мы ведём войну в ожидании того, что в РФ рухнет экономика. Москва ведёт войну в ожидании, что у нас кончатся солдаты. Разница лишь в том, что Кремлю куда проще идти на непопулярные решения, потому что российская власть может позволить себе не отвлекаться на выборы. А украинская — никак не может позволить себе отвлекаться от выборов. У нашего врага есть план на завтра. Осталось понять, есть ли он у нас". резюмирует П.Казарин.
